Пленница

На рыбалку собрались как-то спонтанно, неожиданно. Живцов-карасиков с собой не взял – в спешке не успел запастись ими. И… опростоволосился.

Наверное, час битый бродил по берегу с удочкой, что бы поймать хоть бы каких-нибудь живцов и жерлицы зарядить. От уклеек иной раз отбою нет, на любую насадку берут и даже на пустой крючок хватают, а тут будто вымерло все или щуки свой порядок навели – всю мелочь разогнали. Несколько ершей все-таки клюнуло, но все одинаково маленькие. И главное не в этом – заглатывали крючок с червем так глубоко, что высвобождать его чистое мучение! Пока снимаешь с крючка, так его намучаешь, что он уже не только не живец, но и не жилец даже. В бидоне сразу вверх брюхом и никаких признаков жизни не подает.

Наконец-то на крючке голавленок затрепыхался. Но и он ни два, ни полтора – не особо радует, на живца вряд ли сгодится. Слишком уж велик для жерлицы – на полкило смело потянет, его даже с подсачком пришлось выводить. Василий совет дает: ставь, не задумывайся! Чем, мол, крупней живец, тем щука жирнее! А не возьмет никто – не беда, с жерлицы снимешь и в садок обратно не стыдно положить.

Решил внять его совету. Вырубаю удильник попрочнее – толщина в комле почти в локоть будет, жерлицу самую подходящую длятакого живца – нитка капроновая на ней толстая, на такую хоть крокодилов таскай – не порвется, вытерпит. Ну, и крючок-двойник самый большой из всего моего запаса. Ставлю снасть за кустом в метрах ста от нашего кострища. Место глубокое, вода под кустом пенные шапки кругами гоняет. У берега течение траву шелковисто-зеленую приглаживает, ласкает, будто мать любящая и заботливая своего чада послушного. Место, что ни есть самое щучье!

Поставил. Голавлик, хоть и на привязи, шустрит, на волю рвется, мечется из стороны в сторону и даже груз на жерлице ему нипочем – у самой поверхности воду бурунит и даже всплески за собой оставляет. Такого бойкого хищник издалека заметит!

К вечеру несколько сорожек удалось поймать, да Василий еще подсобил с живцами – выделил пару-тройку. На ночь еще штук шесть снастей зарядил – всю яму обставил, чтобы живцы речным хищникам проходу не давали и соблазняли их своей доступностью легкой.

Около полуночи две жерлицы сработали – по щучке снял. Позарились на сорожек небольших, ну и сами не столь велики – не более килограмма потянут. Не утерпел, проверил и самого крупного живца – голавлика. Живой, шустрый. Когда я его к берегу подтаскивал, таких кренделей на воде выписывал, что Василий на шумные всплески на помощь прибежал с подсачком – подумал, щука попалась…

Вернулись к костру. В палатку забрались – вздремнуть немного. А то дорога домой не близкая и вся почти по бетонке, на которой за рулем глаз да глаз нужен. На утре Василий – ему почему-то не спалось – будит. Вставай, говорит, Жерлица та до основания вся распущена, и леска под куст убежала.

Сон мой, как рукой сняло. Подсачек в руки и дуй драла туда, к кусту, свисающему над водой. Подбегаю к жерлице – удильник от волнения поддается не сразу. Хватаю за рогатку, потом за леску и начинаю осторожно выбирать, чтобы не сплоховать с подсечкой, не упустить хищницу. Нить капроновая на жерлице длинная, идет легко, но тянется не в глубину, а совсем непонятно куда… Ветки куста зашевелились. Присматриваюсь – диво дивное! Нитка по кусту тянется и невесть куда? Как же щука могла ее на ветки забросить? Подозрение взяло, но продолжаю подтягивать к себе леску. Идет легко. Потом: стоп! Натяжка!

Делаю привычную в таких ситуациях размашистую подсечку, и …где-то рядом в стороне, чуть повыше меня какая-то птица шумно захлопала крыльями. Ослабил нитку – все стихло. Натягиваю – снова кто-то невидимый бьет крылами. А тут и Василий подскочил:
– Поймал? – спрашивает.
– Ага, – говорю, – помощь твоя нужна!
Он ко мне было направился. Но я тут же подсказал:
– Да не сюда иди, наверх поднимайся – там, в кустах где-то…
Он глаза удивленные сделал и встал, как вкопанный, и вполголоса протянул:
– Не по-о-онял?

Пояснить я ему не успел. У него почти над головой снова шумно забилась птица. В мгновение ока он уже был там и закричал, как блажной:
– Да она мне глаза выклюет! Иди, сам выпутывай! Она же, как самолет, огромная!!!

Это была скопа. Она, видать, выхватила из воды голавля, но далеко добычу свою унести не смогла – только до берега. А там и запуталась ногами в прочной капроновой нити. Рядом с ней лежал поклеванный головленок.

Вдвоем мы насилу расхомутали ее, освободили от пут. Она оказавшись на воле, почти вертикально взмыла в высь – взлетела чуть ли не до облаков…

Алексей АКИШИН, специально для журнала “Охотник”.