МЧС для животных
Современный человек научился выживать практически в любых условиях с минимальными потерями. А вот нашим братьям меньшим при катаклизмах природных или абиотических явлениях, как говорят учёные, приходится совсем не сладко. Для себя люди МЧС придумали, а для «младших братьев» что? Тысячи животных погибают из-за природных катаклизмов. Кто это отслеживает? Кто с этим борется? Кто помогает им? Никто.
Охотничьи управления очень не любят, когда охотпользователи в
отчётах упоминают о том, что по какой-то причине звери погибли. Полагают, что заподозрят вышестоящие начальники причину в плохом руководстве, а не в аномальных климатических явлениях, и разубедить их будет невозможно. Тем более, что в «Стратегии…»
развития нашего охотничьего хозяйства никакие катаклизмы не прописаны – только неуклонный рост до двойного увеличения численности.
Собственно, и охотпользователи не особенно хотят выносить сор из избы по той же причине: а вдруг обвинят за падёж, как какого-нибудь зоотехника на ферме да и отберут угодья… А если не отберут, то лимит добычи сократят наверняка. Поэтому о неприятных происшествиях
узнаём мы иной раз спустя даже не месяцы, а годы, из публикаций учёных. Но чаще – вообще понаслышке. Официального мониторинга абиотических происшествий в охотничьих хозяйствах до сих пор не существует, и, судя по отчётам, поголовье живности только растёт и процветает.
Но ведь в натуре-то всё иначе! Не пора ли посмотреть правде в глаза? Никуда они не делись эти абиотические явления,
периодически уносящие тысячи звериных жизней то на Дальнем Востоке, то на Алтае, а то и вовсе под Москвой.
Снег и бескормица их убивают
Иду я как-то маршрутом в отрогах Сихотэ-Алиня – мороз под 40, глубина снега – метр. Поднимаю глаза, а за ёлочкой, в пяти шагах – уши косульи торчат, в мою сторону направлены. «Что ж ты лежишь, – говорю, – беги, сезон охотничий ещё не окончен!» Поднялась, да куда ей бежать, когда снег выше роста. Прыгнула за ближайшие ёлки и затаилась, вся на виду. Ждёт, когда мимо пройду.
Обидно за беспомощное, по сути, животное – несправедливо жизнь устроена. Если где-то в 10-градусный мороз «деревья трещат», то, что говорить о наших краях, когда под минус пятьдесят подкатывает, а то и больше. Бежит по мари этот маленький олень, а его и не
видно – клуб морозного пара катится. И совсем плохо, когда снег по уши, а урожая калорийных кормов вовсе не было. В таких случаях туго приходится не только косулям – начисто гибнут поросята, да и изюбриное поголовье редеет. Особенно
весной, когда наст — длиной в месяц, который лапы хищников да лыжи браконьеров держит, а копыта – нет.
Кстати, про хищников и не только. Надо же додуматься – численность волка мы взялись «регулировать». Это на просторах-то Сибири и Дальнего Востока, где всегда с этим хищником бились всеми доступными методами, включая яды и авиацию. Достойные премии, семинары, конкурсы, листовки и брошюры для охотников, планы истребления и соответствующий спрос за их выполнение. Но волка всё никак меньше не становилось! А сейчас вот приходится «обосновывать» необходимость добычи за сезон аж 30, а то и все 50 голов. Это когда счёт волчьего поголовья перевалил на тысячи.
Но не только волки зимой косят косулье поголовье. Это медведь, рысь, тигр, росомаха да хищники поменьше. Для лисиц, например, по большому снегу молодые косулята тоже лёгкая добыча.
Летом – свои «прелести»: есть же края, где завалился под любой куст и спи себе сном младенца. Ну-ка попробуй так на Дальнем Востоке! Налетят тучей всевозможные кровососы – мошка, мокрец, комары, оводы, клещи наползут. Сожрут, один скелет останется. А то Амур разольётся – от берега до берега десятки километров, только островки торчат.
Носятся меж тех островков лихие люди на скоростных катерах (те же хищники, только хуже – зверь впрок мясо не заготавливает) – даже ружья им не нужны, дубины достаточно. Добрый дед Мазай только в сказке и остался.
Но главное всё-таки – снег и корма. Темнохвойные леса – крыша звериного дома – тают, как облака на июльском небо-
своде, плодоносящие дубняки, орешники вырубаются, хвощевники лесозаготовительной техникой вытаптываются. Одним
словом, живётся диким копытным вдали от столицы нашей родины, мягко говоря, не очень. И мёрзнут, и голодают…
Вот и стоит подумать, а не пора ли нам учредить в регионах постоянно действующие специальные комиссии по
чрезвычайным ситуациям для зверей, так сказать, специализированное МЧС.
Отследить и предотвратить
Комиссии должны включать руководителей служб охраны животного мира, представителей науки и общественных
организаций.
Компетенция комиссии:
• привлечение инвестиций для оказания помощи животным;
• ограничение и запрет охоты в районах бедствия;
• контроль исполнения мероприятий по cпасению животных и ликвидации последствий, наступивших по причине абиотических явлений.
А основная задача – отслеживание в режиме реального времени чрезвычайных ситуаций, которые могут привести к гибели животных.
К ним я бы отнёс и непериодические массовые миграции животных, которые хоть и случаются, чаще всего, как следствие абиотических явлений, но гибель при таких перемещениях достигает колоссальных размеров. Происходит это обычно с копытными, но не только. Не
единожды, помнится, и соболя по посёлкам бегали.
Естественно, что для каждой ситуации необходимо разработать перечень стандартных приёмов, которые автоматически запускаются в действие решением комиссии и направлены на минимизацию ущерба. В зависимости от местных условий этот перечень может быть дополнен.
Но главное – он должен быть на виду для всех, как план эвакуации сотрудников на предприятии. Если мы хотим, чтобы
популяции животных действительно множились и процветали, этот план должен быть руководством к действию на всех
уровнях – от региональных властей до охотпользователя.
Учитывая, что в каждом районе есть представители «Охотнадзора…», а прогнозом климатических явлений занимаются и МЧС, и метеослужба, сбор необходимой информации на принципах мониторинга не представляется трудным. При этом учитывается, что наибольший успех в сохранении поголовья животных достигается тогда, когда мероприятия носят превентивный, а не спасательный характер. В связи с этим предлагаются два уровня опасности – «жёлтый», когда обнаруживаются первые симптомы угроз, и «красный», когда прогнозируемое явление наступило. При «жёлтом» уровне опасности проводится подготовка (техника, люди, средства, корма и пр.) и реализация превентивных мероприятий. При «красном» реализуется перечень стандартных для ситуации спасательных работ.
А коль скоро комиссии будут иметь дело с явлениями чрезвычайными, то и полномочия их должны быть соответствующими, а
рекомендации – обязательны для исполнения. Поэтому желательно, чтобы эти комиссии были при администрации субъекта. Не
исключено, что может случиться ситуация, когда за помощью и к МЧС придется обратиться – достают же сотрудники этой организации кошек из системы вентиляции, а собак – из канализационных люков. Почему бы и за дикую природу не порадеть?
Без лишней бюрократии
Полагаю, что при создании комиссий можно обойтись и без дополнительных «штатных единиц», всё это реально к исполнению специалистами служб охраны животного мира. Понятно, что для внедрения новшества кое-какие правила поменять придётся. В частности – в отношении расходования финансов, которые выделяются из бюджета для обеспечения ведения охотничьего хозяйства в ОДУ (общедоступных угодьях), либо при реализации региональных программ. У нас ведь просто: не израсходовал – верни деньги в бюджет и
больше не получишь. И никто слушать не станет, что в подкормке животных в данном сезоне не было целесообразности: в природе кормов было в избытке, а когда в наличии урожай желудя или другой привычной пищи – не идёт зверь на прикормку. Не единожды видел я летом кучи гниющей сои и зерна, у которых ползали разжиревшие мыши. План биотехнических мероприятий был выполнен, средства израсходованы.
Поэтому в полномочия комиссии должен входить также контроль расходования денежных и материальных средств специального фонда, который необходимо создать для реализации намеченных мероприятий. Источником пополнения фонда могут быть:
• неизрасходованные из-за отсутствия целесообразности плановые средства;
• компенсационные отчисления организаций, наносящих ущерб животному миру;
• дополнительные вложения государства, общественных фондов и частных лиц.
Не закрывать глаза
Я дважды участвовал в экспедициях с целью выявлении размеров гибели животных в результате глубокоснежья. И ответственно заявляю, что урон диким копытным они наносят огромный – гораздо больше совместной добычи и хищников, и охотников. И это один из «секретов» низкой плотности животных, на компенсацию урона уходят годы. А там опять что-то «не так» — один раз в 10 лет, как минимум. При этом размер гибели может быть выявлен только при специальных работах, после схода снега. И, естественно, после окончания учетных работ.
Вот и остаются ушедшие в небытие звери «за кадром». У нас принято считать только живых. Предпочтительно – с нарастающим итогом.
Юрий Дунишенко, охотовед, заслуженный работник охотничьего хозяйства РФ
Фото автора