У наших соседей: Кабан не вернется. Но есть альтернатива
Доходы белорусских лесхозов от ведения охотничьего хозяйства на начало октября составили 3,5 млн рублей, причем миллион рублей из этой суммы принес иностранный охотничий туризм. Кто сегодня приезжает в Беларусь на охоту, много ли среди охотников женщин и может ли лук заменить охотничье ружье? Об этом и многом другом интервью «Белорусской лесной газеты» с начальником отдела охотничьего хозяйства Минлесхоза Александром КОЗОРЕЗОМ.
— Александр Иванович, давайте порассуждаем о портрете современного белорусского охотника. Как бы вы его описали?
— Сразу хочу отметить, что охота достаточно консервативна, и образ охотника не сильно меняется с годами. Но будем объективны: этот вид деятельности постепенно теряет популярность. Молодежь все реже занимается охотой, сокращается и число охотников со стажем. Конечно, тому причиной во многом стала процедура оформления документов на право владеть охотничьим оружием, получение медицинской справки. Раньше с этим однозначно было проще.
Сегодня охотничьи удостоверения в Беларуси имеют около 102 тыс. человек. Однако эта информация обновляется не совсем оперативно, ведь удостоверение на право охоты действует 10 лет, и человек за это время может перестать охотиться. На самом деле, в стране активно занимается охотой около 50 тыс. человек.
В развитых государствах — Германии, Финляндии, Франции — охотники составляют около 3 % населения. Раньше мы тоже были близки к таким цифрам, но популярность охоты стала падать.
— На ваш взгляд, охота — это чисто мужское занятие или здесь есть место и женщинам?
— Сколько у нас охотников-женщин, сказать сложно, так как отдельной статистики никто не ведет. Но они точно есть. Особенно их немало среди тех, кто владеет охотничьим оружием и занимается практической стрельбой.
— Охотничьи хозяйства в Европе нередко практикуют охоту с луком и копьем. Развивается ли это направление в Беларуси?
— Для нас это абсолютная новинка. А вот в Европе и Северной Америке, где легко получить лицензию на право охоты с луком, это направление процветает. Были случаи, когда европейцы приезжали поохотиться с луком в наши охотхозяйства. Но здесь нужно понимать, что такой вид охот возможен только с небольшого расстояния, что можно осуществить преимущественно в охотничьем вольере. Сейчас в лесхозах есть лишь четыре таких вольера.
По правде говоря, охота в охотничьих вольерах не вписывается в концепцию современной охоты: принцип «честного преследования зверя» не подразумевает охоту в вольере. Даже международные системы оценки охотничьих трофеев отвергают трофеи, добытые в охотничьих вольерах.
— Сегодня в результате депопуляции дикого кабана многим охотничьим хозяйствам тяжело выйти на самоокупаемость. В то время как некоторые лесхозы регулярно и довольно успешно проводят охотничьи туры. В чем причины убытков одних охотхозяйств и высокой выручки у других?
— Прибыльны в первую очередь те хозяйства, где развит иностранный охотничий туризм. Это не случайность или везение, а большая работа по привлечению клиента.
Охотники в большинстве своем не идут на внезапные приключения и вряд ли согласятся поехать в незнакомую страну. Нужны рекомендации, советы, должно сработать сарафанное радио.
Также важно иметь дифференцированный рынок оказания услуг. Ошибка многих охотхозяйств в том, что они долгое время ориентировались лишь на российского охотника и практиковали преимущественно охоту на кабана. И когда российские охотники стали ездить к ним реже обычного, хозяйства стали убыточны.
В плане успешности ведения охот у нас отличается Брестская область. Пружанский, Ивацевичский лесхозы хорошо работают с благородным оленем. У них обеспечена высокая численность этого вида и хороший выбор трофеев.
Житковичский, Лунинецкий лесхозы успешно специализируются на водоплавающей дичи. Белыничский, Островецкий и Лиозненский лесхозы могут послужить образцом работы с иностранным клиентом.
— А чем можно завлечь европейского охотника в Беларусь?
— Нужно понимать, что охотничий туризм — это в первую очередь сама охота. Человек приезжает сюда с горящими глазами в ожидании выслеживания зверя и добычи заветного трофея. И если охота удачна, то ему не нужны изыски обслуживания, шикарные дома охотника. Главная цель его приезда — трофей. А вот если охота оказывается неудачной, то тут уже и ужин невкусный и кровать не так застелена…
На деле зачастую получается так: «У нас есть олень, правда, его никто еще не видел, давайте поедем, поищем, может, и найдем». Так охотничий туризм не работает.
Мастерство выставления трофея, соблюдение традиций, подготовка трофея — вот что привлекает сегодня охотника.
— С такой задачей справится только подготовленный специалист. Достаточно ли у наших охотоведов и егерей навыков, а главное, желания для того, чтобы развиваться?
— Что касается подготовки, то в БГТУ на достаточно высоком уровне проходит обучение будущих охотоведов, но есть вопросы к порядку распределения. Молодых специалистов распределяют за год до выпуска, но должность охотоведа в лесхозе достаточно востребована, и целый год вакантное место ждать не будет. Поэтому у студентов не всегда есть возможность получить распределение непосредственно по их специализации.
Также хотелось бы отметить необходимость слаженной работы егерской службы. Ведь охотовед — это, по сути, менеджер, организатор, а непосредственно проведением охот должен заниматься именно егерь.
Увлечение охотой на дикого кабана сыграло не самую лучшую роль в развитии нашего охотничьего хозяйства. Этого зверя было легко выследить, организация такой охоты не требовала сложной подготовки, и работников это расслабило. Теперь егерям сложно понять, что большинство европейских охотников выставляют достаточно высокие требования к трофеям. Они хотят стрелять не молодое и перспективное животное, как у нас принято считать, а старое, которое уже пошло в своем развитии на убыль. И наши егеря не всегда в состоянии определить эту стадию зверя. Также иностранцы очень любят охоту с подманиванием зверя, или, как у нас называют, на вабу. И егерь должен быть к этому готов.
— «Приезжайте к нам в лесхоз, у нас лучший вабильщик оленей». Получается достаточно заманчивая рекламная фишка для охотхозяйства.
— Да, именно так. До недавнего времени я сам был членом национальной сборной вабильщиков оленя. И, выезжая на соревнования, видел, что в них принимают участие егеря и охотоведы из аутфитерских компаний. Это их профессиональное занятие. В то время как у нас в лесхозах этим мало кто умеет и хочет заниматься.
Охотхозяйство должно дать гарантию, что охотник не вернется домой с пустыми руками. И в этом деле многие средства хороши, в том числе и вабление зверя.
— Можно ли сегодня строить какие-то прогнозы по поводу возвращения популяции дикого кабана?
— Пока вакцина от африканской чумы свиней не создана, говорить, что мы восстановим популяцию, нельзя. Во всех странах, где фиксируются случаи этого заболевания, идет регулирование численности дикого кабана.
— Большой резонанс вызвала новость о том, что в Беларуси могут разрешить охоту на рысь. Хотелось бы услышать ваше мнение о том, возможна ли в Беларуси охота на краснокнижников.
— Этот вопрос находится в компетенции Минприроды: мы можем только выносить на обсуждение свои рекомендации.
Хотел бы остановиться вначале на ситуации с зубром. Это крупное травоядное животное, быстро достигает высокой численности и поэтому нередко наносит ущерб лесным и сельскохозяйственным культурам, становится источником заболеваний домашнего скота и создает опасность на дорогах. Поэтому его изъятие было бы оправданным.
С рысью ситуация иная. Это хищник, а их никогда не бывает слишком много. Здесь проблема состоит в том, чтобы заинтересовать охотпользователя сохранять у себя в охотугодьях этот вид. Ведь сейчас рысь в основном переключилась на косулю, что становится невыгодно охотпользователю. В то же время наличие рыси может стать рекламной фишкой для организации иностранного охотничьего туризма. И не обязательно ее добывать, достаточно просто заявить, что в вашем охотхозяйстве можно встретить этого редкого зверя. Охотник клюнет. Ведь это будет означать, что ваши охотугодья — настоящая дикая природа, а не парковый вид лесов, который зачастую предлагают охотнику в Европе. Ему уже будет интересно даже просто приехать и посмотреть на эту местность.
— Что нового будет происходить в развитии наших охотхозяйств в ближайшей перспективе?
— Я бы сказал, что в охоте нужно не стремиться вводить какие-то новинки, а реабилитировать традиции и перенимать успешный опыт ведения охот.
Что касается наших охотхозяйств, есть отличная идея вернуться к традиционным белорусским названиям охотничьих профессий. Было бы здорово, если бы наши егеря стали называться осочниками, а охотоведы — ловчими. Возвращение к традициям и стало бы нашей главной особенностью и эффективным маркетинговым ходом для привлечения туристов-охотников.
Источник: http://lesgazeta.by